Болезненно сморщившись, Фил потёр сбитые в мясо костяшки. Как у него это получалось, удивляться Артём устал. Он привык, что оказывается втянут в самую гущу событий вслед за Филом. Если выездные соревнования по борьбе — один выступает, другой в группе поддержки или на замене; если совет профилактики — сразу у обоих; если выезд классом — Артём организует официальное, Фил — неофициальное. Если Фил в драку, Артём разнимает…
Артём скривился и нервно погладил костяшки:
— Ладно, ты прав. Мне казалось, это изначально были драки ради драки. Чтоб не скучно было.
— А тебе скучно? — взъерепенился Фил.
Артём неопределённо пожал плечами и на мгновение прикрыл глаза. С Филом скучно быть не могло, однако сейчас было как-то не так. Ощущалось — не так, виделось — тоже. И Илью с его пацанами, несмотря на их маргинально-мажористый образ, воспринимать не получалось иначе, чем таких же, как они, одиннадцатиклассников, усталых, обременённых грядущими экзаменами, выпускными. А Илья, вдовесок, ещё обязан был тащить на себе целую банду лицея (и тут Артём только мог ему посочувствовать, тайком).
Сегодняшняя драка так и вовсе не шла из головы: они встретились с Ильёй, чтобы переговорить — и унять совесть обоих, очевидно. Но Фил как с цепи сорвался. Даже слова не дал вставить — они с Ильёй тут же покатились в сугроб, только стены гаражей завибрировали. Разнимали их всей толпой, не забывая, конечно же, оскорблять друг друга и зубоскалить.
Дело в Варе — подозревал Артём. Потому что несостоявшийся диалог должен был касаться Вариной поездки на региональный этап олимпиады по истории. Вернувшись с победой в прошлые выходные, она пригласила их с Филом и Машу с Виктором отпраздновать это в пиццерии. Они весело и громко объедались сырной пиццей и ностальгировали, перекидываясь лагерными локальными шутками, пока Варя не рассказала, как её всячески старался поддеть пацан из Муромцевского лицея. Ничего такого, но то не выпустит из комнаты, то ботинки её запнёт подальше, то в душевой свет выключит, то затеет на консультации с преподавателем-женщиной перепалку о том, что женщина в истории что обезьяна с гранатой. А после Вариной победы так и вовсе обвинил в подкупе жюри, мол, мэрская дочка. «Что конкурс региональный, а наш город далеко не столица региона, даром, что облелеян президентским вниманием, он, конечно же, не слышал», — посмеивалась Варя, обнимая руками кружку облепихового чая.
Хотя ей, безусловно, было обидно такое слышать — как и всегда. Машка — Балабанов местного разлива — отметила, что это потрясающий типаж обывателя и его нужно будет обыграть где-нибудь в сценарии на последний звонок. Виктор предложил не обращать внимания, Артём дружелюбно подпихнул её локтем, а Фил уже тогда агрессивно вгрызся в корочку от пиццы.
От мыслей о пицце противно затянуло под ложечкой. Ещё бы: они не успели пообедать, потому что думали, что встреча ненадолго. «Ненадолго…» — повёл бровями Артём. Автобус дёрнулся, толпу швырануло вперёд, сумка надоедливой женщины больно врезала по затылку — подбирали на остановке опоздавшего заводчанина.
Артём сполз чуть пониже, вынужденный задрать ноги едва ли не выше головы, и осторожно покосился на умные часы Фила, торчавшие из-под пуховика. Ровные фирменные цифры показывали 17:17. До Вариного дома ехать оставалось минут двадцать.
Чтобы не думать о еде, Артём решил продолжить диалог. Хотя едва ли игру в одни ворота можно было так назвать.
— Тебе не кажется, что это всё бессмысленно как-то?
Фил — ожидаемо — поджал губы и недовольно дёрнул плечом. Артём сердито выдохнул.
— Ты нафига на Илью кинулся?
— Чтобы знал, — процедил Фил сквозь зубы.
— И что он должен был понять, если ты даже слова ему не дал вставить?
— Отвянь, а? — дёрнулся Фил. — Ты правильностью от Варьки заразился, что ли? С такими, как он, не разговаривают. Я предупреждал!
— Ты много чего говорил… И хватит к любому факту приплетать Варю. Сегодня тоже из-за неё всё, что ли?
— Иди ты. Что пристал?
— Да потому что, Фил, однажды мы влетим в большие неприятности из-за этой… Неосмотрительности.
— Чьей? — Фил смерил Артёма тяжёлым ледяным взглядом и с утроенным усердием принялся отколупывать заморозку с окна краснющими пальцами; Артём промолчал. — Ну, что молчишь-то? Так и скажи, как мой батя, Фил, ты разрушаешь всё вокруг и не потому что мы тебя с матерью на борьбу отдавали.
— Я имел в виду совсем не это, — пробормотал Артём и отвёл взгляд в сторону.
Место женщины с розовыми губами занял пятнистый спаниель со свалявшейся, серой от грязи шерстью. Он дружелюбно похлопывал хвостом по влажным ботинкам пассажиров вокруг, которые изо всех сил старались отодвинуться подальше. В набитом под завязку автобусе это было затруднительно, особенно когда кондуктор двинулась в хвост, и по пассажирам пошла волна. Пришлось придвинуться ближе к Филу.
Добавить комментарий