В приёмной никого не было; даже дублёнка не болталась на рогах вешалки рядом с замызганным зеркалом за дверью. Видимо, секретарь ещё не вернулась с обеда. К счастью.
Плотно и практически без звука прикрыв за собой дверь, Варя неловко потопталась на месте и огляделась. В воображении она не заходила настолько далеко. Из-за закрытой двери звучали глухие, будто говорили в стакан, мужские голоса. Бочком, приставным шагом, Варя приблизилась к ней. По синему линолеуму стелилась золотая полоска света. Если постараться, можно было бы не только услышать, но даже и разглядеть, что происходит в кабинете.
Варя воровато оглянулась на дверь в коридор и прислушалась. Ощущение, что кто-то зайдёт и поймает её, нарастало, но от этого почему-то только приятный жар пощекотал спину. Пальцы задумчиво крутанули тоненькое волнистое золотое колечко… А потом оно — совершенно случайно! — упало на пол, аккурат рядом с дверью в кабинет директора. Прижав ладошку к губам, Варя правдоподобно ойкнула для несуществующих свидетелей и беззвучно опустилась на колени.
Прямо на уровне её глаз оказалась длинная замочная скважина для плоского ключа. Варя мысленно поблагодарила того, кто врезал замок в кабинете директора: он явно позаботился о том, чтобы подслушивать и подглядывать было удобно. Правда, видимость была не очень хорошая: мешали распушившиеся от туши ресницы. Пришлось на мгновение оторваться и подкрутить их, чтобы не загораживали обзор. Почти не дыша, Варя снова прильнула к замочной скважине.
В глаза сразу бросились алые ногти директрисы, наращённые толсто и топорно; она стояла сбоку, напротив Светлакова, на углу Т-образного стола. А прямо перед Варей, во главе стола, угрожающе нависал над Артёмом Иванов. Тёма же стоял сам не свой, побледневший до того, что рыжие веснушки показались каплями ржавчины, и растерянно перебирал в пальцах рюкзак. Таким друга Варе доводилось видеть только два раза в жизни: в восьмом классе, после перелома ноги в преддверии межшкольных соревнований по волейболу, и полтора года назад, накануне переезда тёти Лены в Питер.
Варя туго сглотнула, пальцы до боли в суставах сжались в кулак. Если бы она только могла помочь Артёму, просто оказаться рядом…
Но сейчас она не могла ничего.
— Вы не понимаете? Это чэ-пэ городского масштаба, — впервые гулкий голос директрисы отдавал не властностью, а беспомощностью. — Мне бы не хотелось огласки. Статус нашего учебного заведения ощутимо упадёт, если общественность узнает, что у нас на уроках арестовали ученика. Притом, попрошу заметить, Артём Родионов — один из лучших наших учеников. Запечатлён на доске почёта. Он активист, глава самоуправления. Вы не смотрите, что он из неполной семьи…
— Не арестовали, — безразлично прервал её Светлаков. — Не арестовали, а задержали по подозрению в распространении наркотиков.
— Что? — выдохнула вполголоса Варя и тут же испуганно зажала рот трясущейся ладошкой.
К счастью, её не услышали. Светлаков продолжил объяснять, глядя мимо директрисы, мимо Артёма, мимо пристроившихся сбоку физички и завуча по учебной работе:
— И, разумеется, наша пресс-служба позаботится о том, чтобы об этом никто не узнал, пока подозрения не подтвердятся. Но и вы со своей стороны должны обеспечить молчание. Нам бы тоже не хотелось иметь бледный вид, если всё вдруг окажется… Ошибкой.
Директриса кивнула и представила физичку и завуча как понятых. Следуя властному взмаху Светлакова, они передвинулись в сторону и оказались вне зоны видимости. Впрочем, в этом спектакле они, скорее всего, выполняли роль декораций: подпишут протокол и уйдут. Действие начнётся потом.
Иванов гулким и как будто прокуренным голосом предложил добровольно предъявить понятым и сотрудникам полиции запрещённые предметы. У Вари кровь зашумела в ушах.
— У меня ничего нет, — хриплым, будто сорванным голосом отозвался Тёма.
Его напряжение зудело под кожей, Варя с силой прикусила губу.
Иванов взял рюкзак Артёма, лёгким движением перевернул его, и на стол с грохотом посыпалось содержимое. От спортивной бутылки для воды до циркуля, потерявшегося в недрах рюкзака в восьмом классе. От каждого удара Варя невольно вжимала голову в плечи. Мышцы дрожали, будто она стояла в планке. Чтобы не упасть, пришлось упереться ладонями в пол. Колечко больно впились в кожу. От неожиданности Варя айкнула и врезалась плечом в дверь. Та дёрнулась, как от сквозняка, но в кабинете никто даже бровью не повёл: все были заняты изучением содержимого рюкзака Артёма.
Капитан принялся шариться в Тёминых вещах, что-то бубня вполголоса. Вдруг его тонкие пальцы вытянули бледно-синий прямоугольный пакетик, набитый каким-то порошочком.
— Ну вы и фокусники, — скривился Артём и тут же сжался, когда Иванов как бы невзначай дёрнул локтем.
Варя прокусила губу.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что могут найти сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков в сумке задержанного человека. Эта мысль обожгла болью сильнее, чем пульсирующая губа.
Дальше процедура досмотра пошла совершенно по-киношному. Капитан обратился к понятым со словами, что в сумке гражданина Родионова был обнаружен порошок белого цвета в герметичном пакете неизвестного состава, а Варя покачнулась и села на пол.
Мир куда-то поплыл. Сердце часто-часто застучало, дышать становилось тяжелее. На полу перед дверью в приёмной, где сейчас составляли протокол и обменивались формальностями полиция и её директриса, а Артём потерянным котёнком прижимал к груди рюкзак, Варя вертела в руках колечко и хватала ртом воздух выброшенной на лёд рыбой.
— Эй, с тобой всё в порядке?
В себя Варю привёл хлопок двери, громкий и обжигающий, как пощёчина. Секретарша вернулась с обеда, шлейфом протащив за собой горьковатый запах мороза и душный привкус ланча в кафешке неподалёку. Варя тут же подорвалась с пола (даже не пошатнулась!) и попыталась объяснить ситуацию. На деле легенда про колечко, укатившееся куда-то на пол, не терпела никакой критики, но секретарша лишь отмахнулась и сунула Варе криво обрезанный листочек, чтобы написать фамилию, класс и количество справок.
Дрожащая рука выводила неровные печатные буквы пятилетнего ребёнка. Когда секретарша не глядя сунула её листок в файлик с десятком таких же, Варя вылетела из приёмной.
Сердце снова забилось часто и горячо, подпрыгивая до самого горла, воздуха стало не хватать до слёз. Школа подёрнулась какой-то мутной пеленой дурного сна. Варя массировала виски, приказывая себе дышать, но становилось только хуже.
По пути в класс она едва не врезалась в физрука и чудом увернулась от распахнувшейся двери в непривычное безмолвие 11 «Б». Мимо неё проскользнула сплетница Алиса, сверкнув лисьими глазами. Варя поморщилась и, обведя всех убитым взглядом, молчаливо бухнулась на своё место. Фил постукивал пальцами по паутинке трещин в углу экрана телефона, Машка что-то строчила в записной книжке, Виктор листал тетрадь с вариантами ЕГЭ по химии.
Для них всё было слишком обыденно… А у Вари перед глазами стояла картинка обыска.
Артём всегда с готовностью делил беды с друзьями пополам, помогал им всеми силами, и они сейчас должны были сделать так же, вот только… Как они могли помочь?
В сознании не звякнула ни одна идея — безысходность накрыла с головой. И стала последней каплей.
Уронив голову на лоб, Варя проглотила всхлип.
— Варь, ты чего?
Фил коснулся её плеча с непривычной для него заботой. Варя, не поднимая головы, схватила его за руку — и беззвучно зарыдала. Ей сейчас было так нужно чьё-то присутствие. «Как хорошо, что тут ты», — подумала Варя и приподняла голову. Фил сидел совершенно растерянный, но руку не вырывал, даже как будто наоборот, придвинулся к ней ещё ближе и несмело перекинул длинную косу на спину, обеспокоенно разглядывая её покрасневшее лицо.
Добавить комментарий