Рука, которую он отнял буквально на мгновение — поймать Варю — снова вернулась к лицу, как примагниченная. Варя вспыхнула:
— Что значит “не надо”? Что, блин, значит “не надо”?! Значит, как… Ногу полечить, так “Варечка, прими”, “Варечка, утешь”, “Варя, покорми”! А как рассказать о драке, так фигушки? — Варя задержала кулак в миллиметре от плеча Фила и эхом выдохнула: — Не моё дело, да?
Виктор прицокнул языком:
— Ну… Да, вообще-то. Варь, понимаешь, это… Мужские дела. Лезть в них тебе, девочке, ну… Не стоит.
Варя даже подумать ничего не успела, как Машка не оборачиваясь по-хозяйски ударила Виктора по плечу:
— Ещё раз разделишь дела на мужские и женские, я тебя, как настоящего мужчину, пошлю на мамонта охотиться.
— А что ещё сказать? — пренебрежительно наморщился Виктор, но плечо с болезненной гримасой всё-таки потёр. — Я не считаю, что должен тебе вообще как-либо отчитываться. Артём у нас главный. Если он ничего не сказал, значит, тебе и вправду не нужно ничего знать. Ему виднее.
— Ничего ему не виднее!
— Тем более, это никакого влияния на его… Положение не оказывает, — пробормотал Фил.
— Да что ты говоришь… — елейно скривилась Варя. — Вопрос в том, почему он мне ничего не сказал.
— Варь, — Маша отодвинула в сторону блокнот и развернулась. — Я Виктора, конечно, осуждаю. Однако… Он отчасти прав.
— Вот спасибо…
— Помолчи! — Машины пальцы задумчиво поскребли застарелую замазку на парте. — Это их, мужские, дела. И Артём имеет полное право на тайны. То, что вы с детства вместе, не делает вас автоматически кристально честными друг с другом. В конце концов, у тебя же есть от него секреты?
Варя неопределённо пожала плечами. Ничего такого, что она утаивала от Артёма специально, разумеется, не было. Они делились друг с другом всем — и радостями, и печалями. Во всяком случае, так она думала раньше. Но, разумеется, оставались мелочи, которые терялись в бешеной скачке жизни или совершенно не стоили его внимания. Или — взгляд против воли упал на Фила, закрывшегося рукой, как венецианской маской; Варя заставила себя посмотреть на Машу — то, с чем она сама ещё не разобралась и что Артём мог не понять.
— Так… По мелочи.
Краем глаза Варя уловила, как Фил едва растопырил пальцы и чуть отодвинул мизинец. Варя тряхнула головой, чтобы перекинуть косу на спину, и успела перехватить синий-синий, как мрачнеющее перед грозой небо, взгляд Фила, осторожный и изучающий. Она так в детстве, когда разрисовала обои и получила от мамы, поглядывала на неё из угла, оценивая, пришло ли время примирительных обнимашек или в маме кипит гнев.
Варин гнев только разгорался, а Машка ещё и талантливо подбросила дровишек:
— Артём тоже имеет право на свои секреты. И, если подумать… — ноготь продолжал со скрипом елозить по парте, бессмысленно отковыривая рисунки, которым был уже не один год. — Ну… Драка с Филом могла оказаться не единственным его секретом…
Маша подцепила ногтем тонкий слой замазки, брезгливо сбросила его под парту и почти не дыша поглядела на них. Наверное, даже не нужно было смотреть столько детективов, чтобы понять, что она хочет сказать. Пальцы на руках сами собой сложились в крестик наудачу. Варя прикрыла глаза и взмолилась, чтобы Машка этого не озвучила: ещё раз услышать такое, притом не от кого-то из толпы — у Вари опять защекотало в носу…
И Машка смолчала, не озвучила — эту тяжёлую ношу взял на себя Виктор:
— Ну, в таком случае… Он мог и не рассказать о проблемах с наркотиками.
Варя очнулась. Сначала не было ни одной эмоции и мысли, только его слова почему-то противно позвякивали в ушах. А когда смысл до неё дошёл, она хохотнула:
— Ты дебил?
— Варь, ну давай посмотрим правде в глаза. Никто Артёма за руку не водил двадцать четыре на семь, и никто не знает, чем именно он занимается рано утром или поздно вечером, что именно он выбрасывал в урны… Даже ты. Будь вы хоть сто раз названными братьями-сестрами, у меня сестра кровная, а я и то не всегда знаю, где она проснулась.
Под веками опять зазудело. “Какая-то неудачная тушь, — подумала Варя, растирая пальцами глаза. — Или день”. Грохнув стулом точно так же, как Фил пару минут назад, она подорвалась и вылетела вон из класса. Только напоследок просвистела срывающимся голосом в оскорбительно безразличное лицо Виктора:
— Просто кто-то отвратительный брат.
В хлопке пластиковой двери, кажется, потонул слабый оклик Фила: “Варь!” Варя замерла на мгновение, прислушиваясь к шуршанию в классе, а потом упрямо мотнула головой, сцепила зубы до скрипа и отошла к окну. “Не хочу с ним разговаривать. Ни с кем из них”, — нахмурилась она и решительно (правда, перед этим привстав на носочки и едва не прищемив себе палец шпингалетом) распахнула форточку. В коридоре было очень душно, пахло сыростью: уборщица недавно помыла полы. А может быть, дело было в том, что Варя опять плакала. И какой это был раз, второй, третий, одиннадцатый, за день она уже не могла сказать.
Варя подалась в форточку и шумно вдохнула бодрящий, сладковато-древесный запах послеполуденного морозца. А тот не преминул пощипать её за влажные щёки — показалось, слёзы застыли льдинками на заиндевевшем лице. Оглушительно нагло хлопнула дверь кабинета.
Внутренне Варя вздрогнула, но виду не подала и даже не подумала оборачиваться. Кто бы там ни был, ей не хотелось лишнего внимания. Она с самым сосредоточенным лицом, на какое была способна, когда мир расплывался пощипывающими кожу слезами, подёргала монстеру за пожелтевший лист. Бедолага так и не выросла в огромного монстра после неудачного падения из горшка в восьмом классе: пацаны выбрали неподходящее место для тестирования ударов мортал комбата в реальности.
Грустная улыбка коснулась губ. Варя поправила пиджак Артёма на плечах, подушечками пальцев скользнув по лоснящимся локтям. Его не хватало.
— Варь…
Фил остановился на порядочном расстоянии: в полушаге от невидимой черты её зоны комфорта. Заложив большие пальцы в карманы не форменных брюк, качнулся на пятках.
— Зимин сказал… Тебе лучше побыть одной, но… — Фил тяжело засопел, собираясь с мыслями и словами; Варя наблюдала за тем, как он раздувает ноздри и ищет подсказку на потолке, из-под ресниц. — Не надо. То есть, может быть, надо… Просто я… Я не смог.
— Не смог, да? — хмыкнула Варя. — Значит, ударить друга — смог… Не смог, да?..
Украдкой утерев щёки, она подняла голову и поглядела на заснеженный задний двор школы. Не помогло: слёзы всё равно катились и разбивались о трещины в побелке подоконника.
— Варь… — Фил сделал аккуратный шаг.
Она не шелохнулась, и тогда Фил шагнул ещё ближе. Кожей Варя ощутила, как он переступил её зону комфорта, приблизился до жарких мурашек — но осталась стоять на месте.
— Варь, — шепнул Фил и огладил воздух по контуру её плеча. — Я так не думаю.
— Как “так”?
— Как они, — он пренебрежительно кивнул в сторону кабинета. — В смысле… Он не наркоман и не драгдиллер.
Добавить комментарий