— Можешь что-нибудь сказать? — опустив кружку на блюдце без единого звука, спросила Варя и глянула на Илью сквозь брови.
— А что говорить? — дёрнулся Илья, и его телефон чуть не свалился со стола.
Вся напыщенная самоуверенность, весь пафос, каким окружили его рассказы парней, слетели в одно мгновение — Илья показался совершенным мальчишкой, не лучше и не хуже Вариных одноклассников, такой же, как Артём, как Фил, как Виктор… Бордовая водолазка обтягивала узкие плечи и оттеняла редкие точки веснушек, вдруг проступившие на его коже. Он выглядел потерянным и обескураженным, даже кружку с первого раза взять в руку не смог. “Почему? — прищурилась Варя и прикусила губу. — Потому что не знал, что с Артёмом произошло? Или потому что не ожидал, что мы вот так придём и спросим?”
— А скажи! Скажи, с какого такого х… Хорошего настроения ты решил вдруг распустить дело всей своей жизни? Чего это вдруг “я устал, я мухожук”, а?
Фил наконец перестал мучить свою кружку, поглядел на Илью с торжеством и хлюпнул чаем так, что Варя и Алика синхронно поморщились.
— Вот поэтому я говорил с Родионовым, — обречённо вздохнул Илья и подпёр щёку кулаком. — Он умеет слушать. Мне никогда это не нравилось.
Алика едва заметно вскинула брови, Фил скривился.
— В смысле то, что он умеет слушать, нравилось. Весь этот движ… — Илья с тяжёлым вздохом побарабанил ногтями по кружке и посмотрел на Варю в упор. — Это сложно. Ты ведь не знаешь историю нашей школы? Говорят, на заре девяностых наш лицей, тогда ещё обычная школа, был под каким-то авторитетом. Там учились непростые детки, приходили всякие люди…
— В малиновых пиджаках? — хихикнула Варя.
— Угу, и в кожаных плащах, — с мрачным сарказмом поддакнул Илья и продолжил: — Они приходили и собирали деньги на жизнь других братков, взамен учили драться и всё такое. Девяностые кончились, но не прошли. В школе осталась традиция собираться в кучки и вымогать деньги. Правда, они уже не браткам уходили, а на тусовки.
— А учителя? Директор? — Варя не заметила, как опустела кружка, и наполнила её снова.
— А что они? — пожал плечами Илья. — Там же в основном учились такие, как Шаховской, детки богатых родителей.
— Рот закрой, — перебил его Фил.
— А что? Это же правда! Такие, как ты, всегда берут на себя больше, потому что родители прикроют!
— Рот. Закрыл! — зарычал Фил.
Если бы Илья сказал ещё что-то, Фил бы точно ударил — Варя сжалась, не представляя, что делать, если это случится. Но Илья вовремя уловил напряжение и примирительно кивнул:
— Меня родители прикрыть не могли. Мама, в смысле. Меня, и тех, кто пришёл в этот лицей не из мажориков за престижным аттестатом, а просто из соседнего двора, по прописке. Мы должны были платить за спокойную жизнь.
— Не знаю, — фыркнул Фил и грохнул кружкой о блюдце. — Я денег никому не давал.
— Кому-то повезло меньше… — Илья потёр кончик носа, и на переносице сверкнул тонкий розовый шрам.
— Всё равно не понимаю, — покачала головой Варя. — Это же элитная школа, туда все хотят отдать своих детей, почему… Так?
— Почему тогда тебя туда не отдали? — вкрадчиво полюбопытствовала Алика и добавила им с Ильей чаю, по-прежнему изящно придерживая крышку.
Варя пожала плечами:
— Папа поузнавал, и наша гимназия больше соответствовала ожиданиям родителей. Да и к дому ближе.
— Вот! — многозначительно приподняла брови Алика. — А когда у человека есть всё, всегда хочется больше. Даже больше, чем можно.
— Я вообще пришёл в школу в седьмом классе. У меня не было другого шанса стать “своим” — только примкнуть к их бандам. Не скажу, что мне это нравилось, но хотя бы стало спокойней…
В словах Ильи была слышна насмешливая печаль. Фил почему-то посмотрел в окно и потёр шею, а Алика опустила взгляд под стол. У Вари зашевелилось царапучее подозрение: не обо всём Фил им рассказывал…
— А когда выпустился наш “старшой”, — с презрением Илья изобразил в воздухе кавычки, — я решил взять всё в свои руки. Мне доверяли, я нашёл к ним подход. Если не можешь предотвратить хаос, его нужно возглавить, как говорится.
— Там вообще-то про пьянку.
— В том, что ты определишь первоисточник, я и не сомневался, Шаховской.
Илья усмехнулся уголком губ, и Фил внезапно улыбнулся ему в ответ, мрачно и кисло, но без подтекста.
— Как-то так, — пожал плечами Илья. — Потом прошло два года, и я понял, что пора всё менять. Решил начать с Родионова. Мы с ним встретились в гараже матери, поговорили. У нас ЕГЭ, поступление в ВУЗ, держать “банду”, за которую тебя могут привлечь к административке, а то и уголовке, поставить на учёт в ПДН, а нас и вовсе могу наказать по полной — тупо. Артём это понял. Мы договорились, что разойдёмся. Артём своих, я так понял, распустил, хотя не всем это понравилось.
Илья даже бровью не повёл, когда говорил это, ни на миг на отвёл взгляда от Вари, однако лицо Фила пошло багровыми пятнами гнева. Варя отодвинула пустую чашку и сложила руки на столе. Рассказу Ильи можно было — да и хотелось! — верить. Только он кое о чём умолчал.
— А ты? Ты распустил?
Илья помотал головой:
— Ещё нет. У меня не всё так просто. Это Родионовские сбились стихийно и так же стихийно распались, чисто по приколу, а тут всё годами возводилось в культ. Но я… Я сделаю это. Этого не должно быть в школе. Это хуже, чем дедовщина. И я правда рад, что всё закончилось. Артём… Он нормальный. Я бы больше поверил, если б в распространении обвинили Шаховского!
— Ещё бы, — осклабился Фил. — Но до меня не добрался, решил до Артёма до… Добраться.
Илья закатил глаза.
— Зачем? Зачем мне это делать?
— Да чтобы обосновать развал твой бригады сраной! Да чтобы, не знаю, отыграться на нем за все, что мы делали, да просто так, по фану, потому что можешь! У тебя ж мамка мент!
— Если ты еще не забыл, Фил, именно за это вы все его травили, когда он в нашу школу пришел, — вклинилась молчавшая почти всё время Алика, и в голосе её металлически звякнуло осуждение. — Думаешь, после такого Илья перед такими же неадекватами станет обращаться к матери?
— И ты туда же!
Фил махнул рукой, чудом не опрокинув чашку, скрежетнул столом, чтобы перешагнуть через Варю, и вышел из кафе в охапку с курткой. Только его рюкзак остался лежать рядом с Вариным. Если бы не это, Варя поверила бы предательски обмякшим ногам: подумала бы, что Фил ушёл и больше не вернётся.
А он просто вышел покурить.
Добавить комментарий