— Ну а что? — жалостливо приподняла брови Варя. — Вы бы меня не бросили ради денег.
— Тёму никто не бросал, — назидательно вздохнула Яна и провернула обручальное кольцо на пальце. — Просто… Им в жизни повезло немного меньше, чем нам.
— Им? — скривилась Варя. — Кому? Его отец вон, жизнью вполне доволен. Лена тоже в Питере живёт. А Тёмка один как неприкаянный! Вы ему больше родители, чем они.
— Олег, ну хоть ты скажи!
Яна бросила на Олега взгляд, полный мольбы, а он лишь пожал плечами:
— А что я скажу? Варя права, ты ведь и сама это видишь.
— Лена моя подруга. И я знаю, как она переживает из-за того, что не рядом с Тёмой.
Варя ехидно угукнула.
— И нечего угукать тут, — осадил её Олег. — Пока ты не пройдёшь тот же путь, что прошёл человек, не торопись его осуждать. Как мать, она, конечно, хочет для Артёма лучшего.
— Коне-ечно, — закатила глаза Варя. — Ну почему все думают, что можно заплатить кучу денег, и ребёнок будет счастлив?
— Без кучи денег ты, наверное, была бы не настолько счастливым ребёнком.
Янина мягкая полуулыбка подействовала магически. Пробормотав что-то о том, что не в деньгах счастье, Варя пристыженно замолчала. Олег отмерил шагами кухню, сполоснул кружку и всё-таки поставил в кофемашину: после всех этих разговоров безудержно захотелось выпить кофе, чтобы навести порядок в голове. Аппарат размеренно загудел, в унисон ему тоненько забряцала, задрожала оставленная на кухонном столе посуда, с журчанием вдребезги разбивались о стенки кружки кофейные струйки. Сложив руки под грудью, Олег вполголоса заметил:
— Как бы мы не относились к Лене, Артём любит мать. Он бы ни за что не стал сбрасывать её звонки, если бы просто готовился к экзаменам. Да и я его тоже пару дней уже не видел.
— У него точно всё нормально, Варь?
— Да вроде да…
Варя неловко повела плечом: не то действительно ничего не знала, не то сознательно отмалчивалась. Олег в сомнениях помассировал затёкшую шею. Можно было, конечно, сейчас припомнить понедельник, подозрительно нервных полицейских, взвинченно покачивающегося на пятках и дымящего в отдалении Фила и суетливую и непривычно громкую Варю, однако тревожить Яну попусту перед важным докладом тоже не хотелось. Развернувшись, Олег зачем-то поправил и так ровно стоящую кружку и пробормотал:
— Если у него что случилось, лучше сказать сейчас, пока не поздно.
Через плечо Олег глянул на дочь. Варя едва заметно кивнула, и это странным образом его успокоило. Яна права: ему нужно больше доверять дочери, меньше — паранойе, осложнению лихих девяностых. Сунув руки в карманы, Олег снова навалился корпусом на кухонный стол и кивнул Яне:
— Может, его просто волнует что-то, о чём он Ленке не хочет рассказывать? Ну чтобы не расстраивать.
— Слушай, правда! — хлопнула в ладоши Яна. — Может, Сашка что вытворил. Хотя вроде он сына любит… Ну насколько может вообще любить человек, склонный к зависимостям. По крайней мере, Тёму он не обижал.
— Да! — вдруг воскликнула Варя. — Они недавно поссорились, и он телефон ему разбил, вот! Случайно!
Слишком поспешно. Слишком громко. Слишком радостно.
Если бы Варя проронила это тихим дрожащим голосом, украдкой глядя на них с Яной из-за густых длинных волос, Олег бы поверил, что Артём поделился своей бедой с Варей, но очень убедительно просил не рассказывать никому, а Варя была слишком верным другом, чтобы его подвести. Но Варя сказала об этом уверенным, бодрым, почти радостным тоном, так что Олег сразу понял: враньё. Однако смолчал. Снял кофе с подставки кофемашины и помассировал переносицу.
— Почему сразу не сказала? — всплеснула руками Яна. — Лена бы деньги выслала.
— Вы что, Тёму не знаете? Он же гордый. Он и нам сказал не говорить! Сам разберётся.
— Гордый, как же…
Олег выдернул из стойки чайную ложечку и машинально поболтал ею в кружке, ненароком задевая стенки, хотя от сахара он отказался лет пять назад. Варя качнулась на стуле и снова прислонила телефон к чайничку. Яна по ту сторону экрана перекинула ногу на ногу и подалась вперёд.
— Олег. Всё в порядке?
— Я надеюсь.
Олег глотнул кофе и покосился на Варю. И от того, как дочь опустила взгляд на побитые коленки и ссутулилась, бросило в жар. Его официальный советник по всем вопросам — Алина Николаевна, самая молодая девчонка в аппарате, дочь начальника полиции, часто после совещаний смеялась: «Олег Николаевич, вы как удав на кроликов на нас смотрите. Не боитесь, что некоторые не выдержат давления и на месте помрут от ужаса, как хомячки?» Олег, конечно, тоже смеялся, но на ус мотал и старался смягчать тон, взгляд, не разбирать авторучку на запчасти, пока слушал вереницу монотонных отчётов замов, хотя поймать момент превращения в удава удавалось не всегда.
А сейчас — поймал.
Под его взглядом дочка ссутулилась, сложила руки на коленях, как на фотографиях из начальной школы, и часто-часто заморгала. Олег отвернулся и рассеянно проследил за нестройными колыханиями шторы. Небо налилось грязно-багровым цветом, не было видно ни луны, ни звёзд, только свет фар проезжающих машин рассеянным голубоватым светом облизывал стёкла. В груди заворочалось жгучее раздражение на самого себя, на работу, безжалостно сжиравшую часы его жизни, которые предназначались семье, на проклятый город, воспитавший его недоверчивым, осторожным, а порою даже жестоким.
Варя должна была ему доверять — не бояться. А сейчас она опасалась.
— Да уж… — смятенное бормотание Яны выдернуло Олега из тягучих размышлений; он поморщился и глотнул кофе, надеясь прийти в себя. — Надо как-то об этом будет сказать Лене…
— Не надо! — воскликнула Варя и, спохватившись, тихо пробормотала: — Тёма хотел сам.
— Сам с усам! — категорично отозвалась Яна. — Лена — мать. И она всё ещё несёт ответственность за благополучие своего ребёнка. Да, может быть, она ошиблась, когда оставила Тёму с Сашкой, но это не делает её плохой матерью!
— Если, конечно, всё это правда, — вполголоса заметил Олег и едва приподнял бровь, предоставляя Варе ещё один шанс на признание.
Варя поджала губы и задёргала ногой. У Олега неприятно засаднило в груди. По всему было видно, что Варя лгала. Варя, дочка, доверявшая им тайны, рассказывавшая обо всём, что происходило в школе, в её жизни, в жизни Артёма, Фила и даже Маши, спрашивавшая порой советы по пустякам, сейчас что-то старательно утаивала, а оно прорывалось наружу.
Добавить комментарий