Встретиться договорились в десертной напротив дома со шпилем. Образец сталинского ампира, бежевый, как прибрежный песок, он плыл в седой морозной пелене величественным крейсером, покачивающимся на волнах далёкого холодного моря. Серебристый шпиль вытягивался в небеса и в солнечные дни сиял лампой маяка.
Варя любила смотреть на дом со шпилем: он напоминал ей Петропавловскую крепость в Санкт-Петербурге. Такое же монументальное здание, возвышающееся над остальными, заметное издалека, с ярусами, как в детской пирамидке, нанизанными друг на друга. Правда, шпиль тянулся не так высоко, да и не держали здесь никогда ничего важнее кофеен: на тёмном экране вывески на углу плыли разноцветные буквы, возвещающие распродажу в бутике (позиционирующий себя поставщиком брендом, на деле он будто законсервировался в девяностых), а чуть дальше, по проспекту налево, перемигивались проблесковые маячки патрульных машин — часть здания отдали полиции.
Автобус выбросил их на остановке напротив. Дверь с шипением и посвистыванием задвинулась, и автобус покатил прочь, громыхая заледенелыми деталями и костями пассажиров. Фил сквозь зубы выругался вслед и отряхнул школьные брюки от рыжих пятен. Их ему на память оставил неугомонный трёхлетка с большими чёрными глазами. Всё вертелся и ёрзал на коленях матери, пока та с упоением трещала по телефону о подлости всех мужиков мира.
— У тебя вот тут ещё, — ткнула Варя указательным пальцем в след от ботинка на икре.
— Да бл-лин, — страдальчески простонал Фил. — Откуда эти яжмамки только берутся? Как в автобус ни залезешь, так обязательно выскочит какая-нибудь и затребует себе место. Вон, как сейчас.
— Ты молодец, — пожала плечами Варя и, присев на корточки, помогла Филу смахнуть пятно. — Я думала, ты взорвёшься. А ты встал и уступил. С такими правда в спор лучше не вступать.
— А ты что, опытный пассажир? — хмыкнул Фил и ловко подцепил сигарету из пачки.
— А ты что, перенервничал?
Варя осуждающе покосилась на сигарету и отступила метров на пять. Делить пополам с Филом пиццу, чувства, события и переживания оказалось приятно, а вот делить на двоих вредную привычку не хотелось. Фил посмотрел на Варю, на пляшущий на конце зажигалки огонёк, закатил глаза, но всё-таки вернул сигарету в пачку.
— Весь кайф обламываешь!
Взъерошенный, как воробушек, Фил нагнал её в три шага и застыл, спрятав руки в карманы.
— Тоже мне кайф, — поморщилась Варя. — Пойдём уже.
Она прихватила его за рукав и потащила в сторону заледенелых полукруглых ступеней и витых чёрных перил десертной. Ещё пятнадцать минут назад, когда Фил боролся с трёхлеткой за чистоту своих брюк, а Варя залипала на дом со шпилем, едва просматривавшийся сквозь подмороженные окна, Илья прислал фотографию занятого столика.
В этом не было нужнды: не успела над их головами прозвучать музыка ветра, не успела Варя прийти в себя от нахлынувшего тепла, ароматов кофе и выпечки и людского гула, оглушительного после уличного безмолвия, как Фил тут же, не притормаживая ни на миг и на ходу расстёгивая куртку, полицейским псом кинулся в угол первого этажа. Скрипнув зубами, Варя бросила быстрый (и бессмысленный) взгляд на зеркало в белой деревянной раме и рванула за ним. Как ни старалась — не успевала. На пути возникали официанты, посетители, дети — люди норовили врезаться, а брелоки на рюкзачке торжествующе звенели каждый раз, когда удавалось увернуться.
Фил гнал на всех скоростях. Он не прошёл — ветром пронёсся сквозь зал, чудом не задев искусственные ярко-зелёные цветы в настоящих глиняных горшках, и вдруг остановился. Варя запнулась о чью-то ногу и, на лету бросив извинения, врезалась в спину Фила. Он не глядя придержал её за талию и шепнул:
— Аккуратно.
— Вот спасибо, — прошипела Варя. — Мы зачем шепчемся?
Фил развернулся к ней, сунул в карман скомканный галстук, поправил воротник рубашки и качнул головой в сторону лестницы на второй этаж. Там в углу у окна, из которого отлично было видно и остановку, и дом со шпилем, за прямоугольным столом из белого дерева на мятно-зелёном диванчике сидел Илья Муромцев. Но не один. Рядом с ним, подперев подбородок кулаком, сидела остроносая брюнетка. Варя узнала сразу узнала девчонку с новогодней фотографии на профиле Муромцева, даже несмотря на то что сейчас она выглядела умиротворённой.
— Это кто? — нахмурилась Варя.
— Одноклассница бывшая. Алика.
Фил схватил Варю за руку. Ладонь у него была влажная.
Чем ближе они подходили к столику, тем сильнее хотелось сбежать. Варя видела Илью, сидевшего нога на ногу и скроллившего ленту в телефоне, и рядом с ним — Алику с безукоризненно ровной спиной и абсолютно скучающим выражением на бледном лице. Её распущенные волосы не топорщились в стороны, а глянцево мерцали в мягком свете кафе. Она вытянула длинные ноги в ботильонах на каблуках под стол и поправила чёрный укороченный пиджак. В таких же в детективных сериалах катались на новых европейских автомобилях жёны криминальных авторитетов и бизнесменов — как правило, одни и те же женщины…
Растрёпанная после школьного дня, с небрежной косой, в школьном чёрном платье и дурацких, хоть и тёплых, лосинах, почти без макияжа и распухшим от тетрадей и учебников кожаным рюкзачком, который вообще-то следовало использовать как дамскую сумку, но на бегунках которого бряцали милые и смешные брелоки, Варя показалась себе шестиклассницей, случайно завернувшей на классный час к одиннадцатиклассникам. Если бы Фил не держал её за руку — сбежала бы, трусиха.
Варя стянула шапку и пригладила волосы на макушке: и без зеркала было ясно, что они встали дыбом. Такая нелепая, такая неуместная — и зачем она только всё это затеяла? Варя поправила лямку рюкзака и покосилась на Фила. Он нервно покусывал губы, как будто ловил срывающиеся с языка оскорбления. Он волновался, и Варя могла поклясться, что Илья был ни при чём: дело было в этой девчонке — Алике.
Варя дёрнула бровью. Что ж, она договаривалась с Ильёй о встрече, но пришла не одна — справедливо, что и Илья привёл с собой группу поддержки. Варя глубоко вдохнула и медленно выдохнула, а потом вдохнула ещё раз, глубже — такое дыхание показывал папа, когда пытался научить её нырять, — и медленно выдохнула. Дрожь унялась, волнение сменилось уверенностью. Осталось задержать дыхание, нырнуть — а дальше выдыхать равномерно и держать глаза открытыми, чтобы ничего не упустить.
Она здесь — они здесь: уже на полпути, чтобы помочь Тёме.
“Два на два лучше, чем один против двух”, — приободрила себя Варя и поддела оцепеневшего Фила плечом. Он рассеянно улыбнулся, и Варя легонько потянула его за собой.
Правда, с каждым шагом уверенность становилась всё меньше, вдохи чаще, дыхание громче. Но поворачивать было поздно: Фил бесцеремонно, без приветствий, сбросил рюкзак у диванчика и скользнул по сидушке, чтобы оказаться напротив Ильи. Тот оживился: перевернул телефон экраном вниз и надавил на плунжер френч-пресса. Со дна чайника взвились вверх тёмно-жёлтые змейки. Запахло мятой и смородиной. Расстегнув пуховик, Варя присела на край дивана и приветственно приподняла уголки губ.
Добавить комментарий