Лея Шепард в ночной пустыне Акузы мечтает о новых мирах с однофамильцем, превосходящим её во всём.

Акуза, 2177 год

На новом месте спалось гораздо хуже, чем она ожидала. Точнее – не спалось вообще. И дело было как будто бы вовсе не в том, что ей досталось самое неудачное место (аккурат между похрапывающей Розой и Зоей, имеющей привычку раскидываться звездой, независимо от размеров койки): после жёсткой посадки и всей этой суеты с разбивкой лагеря и распределением в отряды Лея должна была уснуть, едва коснувшись головой подушки, как засыпала всегда в Академии на втором ярусе шаткой скрипучей койки после изнуряющих биотических тренировок. Лея мяла в руках тонкое колючее одеяло, гоняя по кругу мысли о пропавших учёных, о завтрашней вылазке, об этой странно молчаливой планете.

А вдоль позвоночника проскальзывали холодные мурашки – даже через плотный походный матрац ощущалось, как дрожит, ходит ходуном чужая, неизведанная земля.

Лея содрогнулась и решительно откинула одеяло в сторону. Босые ноги похолодил шершавый брезент палатки. Вслепую нашарив в кромешной тьме – сквозь крохотные плексигласовые окна не попадало ни крупицы, ни отголоска звёздного блеска – форменную куртку и новые берцы, Лея на носочках проскользнула между койками.
Каждый осторожный, медленный шаг отдавался ноющей болью в стёртых до крови новыми берцами ступнях – Лея морщилась и сердито покусывала губы.

Присев и пригнувшись, чтобы не потревожить слабым свечением ночи сослуживиц и не привлекать к себе лишнего внимания караульных, она отдёрнула тяжёлый полог и выскользнула вон. Нагретый за ночь песок безжалостно остро вонзился прямо в лопнувшие мозоли. Лея коротко всхлипнула и тут же, наугад подковырнув кожу и отряхнув ступни от песка, натянула жёсткие берцы на босые ноги.

Ночь была тёмная, густая и вязкая, как облако биотики, подбрасывающее на десяток метров. На чёрном небе не проглядывалось даже слабого отблеска ночного светила – только розовато-белая густо рассыпанная крошка звёзд, облако Млечного Пути, и основной, голубовато-тревожный, свет излучали лишь маячки на сторожевых вышках. Они же вибрировали, испуская высокочастотные звуки для отпугивания потенциальных нежеланных и неуловимых гостей вроде каких-нибудь клещей.

Оставив форменную куртку распахнутой, Лея лёгким взмахом активировала омнитул и включила режим маскировки – экспериментальная программа, которую они вместе с Дейвом сочинили в первой увольнительной. Голубоватый луч сканера скользнул по ней сверху вниз, а после застыл гибким отражением песка и неба. Теперь нужно было не забыться и не опустить руку, пока не пройдёшь мимо караульных вышек, а то – прикинула Лея – можно было заработать уже три выговора за нарушение распорядка, притом с занесением в личное дело. За внедрение неверифицированной программы на служебный инструмент – точно.

Занесённый песком вагончик, в котором с месяц назад проживала доктор Лиза Раткевич, возглавлявшая исследовательскую группу спецотдела «Альянса», расположился в слепой зоне. Странно было располагать сторожевые вышки отряда, прибывшего искать без вести пропавших при странных обстоятельствах учёных, таким образом… Впрочем, не Лее было судить: её дело маленькое – поддержка да защита.

Выключив программу маскировки, Лея вплотную подошла к покосившемуся на песчаной насыпи вагончику. Кодовый замок соблазнительно подмигивал красным: обыск оставили на второй день экспедиции, и сейчас жуть как чесались ладошки опробовать новую прогу. Лея сердито мотнула головой и свернула омнитул от греха подальше: во-первых, Дейв ей этого не простит (взломщика-то они сочиняли в соавторстве во главе с ним); во-вторых, Джеймса подставит; в-третьих, после несанкционированного взлома её точно турнут со службы. Поэтому, придушив исследовательско-изобретательское любопытство, она ухватилась за железные трубы лестницы, ведущей на крышу.

Крупицы песка заскрипели по балкам, захрустели меж заржавевших болтов, рассыпавшись из-под подошвы. Ладонью распределив песок в две кучки, Лея уселась на сводчатой крыше, подтянула колено к груди, и подняла голову. Тяжёлые волосы, наспех перевязанные на один оборот, рассыпались по спине. Ветер за ограждением смахнул с макушек барханов песчинки и закружил их в воздухе. Они сверкнули белизной, как звёзды, и будто бы так и застыли мелкими, слабо мерцающими точками среди знакомых созвездий.

Под сбитым носком берца спал лагерь. Подрагивали, как мираж, как искусная голограмма, тёмно-рыжие, красноватые и песочного цвета палатки на слабом ветерке. Мерно и тихо гудели очистители, фильтруя воздух от песка, пыли и мелких частиц тяжёлых металлов, но и без них – Лея глубоко вздохнула – здесь дышалось свободно и легко.

Хотя, конечно же, завтра она возьмёт респиратор на разведку.
Лея задумчиво нарисовала носком знак бесконечности в воздухе и помотала головой. Не хотелось сейчас думать, что ждёт её среди песков, осколков кварца и злого, сухого, колючего ветра – что нашли учёные, что заставило их пропасть. Однако липкие холодные мурашки тревожно заворочались под майкой.

Лея передёрнула плечами.

— Не спится, Вторая?

Голос за спиной прошуршал в унисон осыпающемуся по ступенькам песку, ладонь накрыла не пристёгнутую к ляжке кобуру, и Лея обернулась. На покатом краю крыши на корточках устроился растрёпанный Джеймс Шепард.

— А, это ты, — с облегчением выдохнула Лея, убирая руку с бедра.

— А кого-то другого планировала застрелить пальцами? – хмыкнул Джеймс и попытался пригладить волосы пятернёй.

— Я могу, ты же знаешь.

— Боюсь, в этой дуэли победил бы я.

Лея насмешливо скривилась и сдвинула кучку песка чуть в сторону, чтобы освободить Джеймсу место.

— Ты как меня нашёл?

— По зову сердца!

Джеймс прижал ладонь с заживающими костяшками к груди, а Лея скептически приподняла бровь. Едва ли этот жест был заметен в чуть рассеянном полумраке ночи, но Джеймс не то почувствовал его, не то осознал, что переборщил с пафосом, и поспешил покаяться:

— Ладно-ладно. Я просто патрулировал территорию.

— Да ну. А я думала, что это не уровень штаб-лейтенанта. Это дело рядовых.

— Первый лейтенант Шепард, как разговариваете со старшим по званию? – угрожающе промурлыкал Джеймс и тут же, смешно тряхнув головой, переключился на серьёзный лад: — Просто решил прогуляться. Наверное, тоже волнуюсь перед завтрашней вылазкой.

— Тоже? Волнуешься? — эхом переспросила Лея и тут же прикусила губу, коря себя за поспешность.

Какая глупость: думать, что тот, кто прошёл Скиллианский блиц, — тот, кто сплотил силы сопротивления, завоевал ранение и сверкающую медаль на грудь, ничего не боится.

Не боится возглавить разведывательный отряд вчерашних курсантов в поисках группы учёных, сгинувшей без следа.

Не боится ошибиться. Не боится потеряться в песках. Не боится их всех подвести.

— Наверное, — пожал плечами Джеймс.

«Конечно», — услышала Лея и придвинулась к нему поближе. — Не переживай, не сдам тебя, командир, — подмигнула она Джеймсу и задрала голову к небу, — никому не скажу, что ты сентиментально любишь смотреть на звёздное небо и угадывать, в какой стороне сейчас корабль с твоей матерью. Как я.

— Вот за это и люблю тебя, Вторая, — тихо хохотнул Джеймс и тоже поднял голову к небу.

Над ними нестройными облаками сияния клубился Млечный Путь, и щемящая сердце тоска заворочалась под сердцем.

— Здесь невероятно, правда? — выдохнул Джеймс, просеяв сквозь пальцы крупицы песка. — Ты была когда-нибудь на море?

Лея мотнула головой.

— А я вот провёл детство у Средиземного моря. Песок там почти такой же, как здесь, но гораздо мягче. И это небо очень похоже на ночное небо там, особенно когда нет смога, дыма, облаков. Видно каждую звезду, даже пульсары, наверное. Очень удобно складывать их в созвездия. Когда нам дадут следующую увольнительную, слетаем туда?

— Всем отрядом?

— Зачем? Ты и я, только Шепарды, — и уловив в напряжённом выдохе смущение, ободряюще подтолкнул её плечом, — они не поймут. А ты – вполне.

— Слетаем, — легко согласилась Лея, — в конце концов, всегда приятно открывать новые миры.

И вдруг поняла, что они — первые.

Первооткрыватели нового мира, новой планеты – пустыни, ветер-хозяин которой заметал следы.

— О дивный новый мир, — патетично процитировал Шекспира Джеймс и тут же смешно тряхнул лохматой головой: — Пока не узнаешь его поближе.

— О сколько нам открытий чудных… — в тон ему отозвалась Лея и, неожиданно для себя, зевнула.

Пока всех внимание Первого будоражило, подмывало любопытствовать и вступать в дружеские схватки, её присутствие Джеймса Шепарда успокаивало.

—Ну всё, лейтенант Шепард, слушайте мой приказ: нале-во и на боковую.

— Есть, штаб-лейтенант Шепард, — шутливо козырнула двумя пальцами Лея и снова зевнула. — Как думаешь, что стало с учёными? Куда они могли деться?

— Не знаю. Пустыня большая. Может, торчат в какой-нибудь пещере – я слышал геодезистов: тут много подобных скал – а может, разбили лагерь на другой стороне. Завтра мы всё обязательно выясним, Вторая. Во всяком случае, постараемся. А пока… — Джеймс хотел было снова скомандовать спать, но развернул на омнитуле карту созвездий, сверился с небом, и выдохнул: — Пока можем ещё посмотреть на звёзды.