Илья проехался по перилам, коснулся экрана и, грохнув рюкзаком об пол рядом с Аликой, встал напротив Сержа. На всегда мягком и расслабленном лице Ильи вдруг чётко проступили скулы, очертилась углы челюсти, а глаза почернели — и он вмиг стал старше.
Илья глянул через плечо и бросил:
— Уходи.
— Телефон верни, — буркнула Виола, однако перечить не стала.
Илья, не отводя взгляда от Сержа, протянул руку с телефоном в сторону. Цокая каблучками, Виола робко подобралась к парням, воровато выхватила свой телефон и юркнула в приоткрытую дверь. Илья заложил большие пальцы в карманы и качнулся на пятках.
— Отскочем побормочем?
В любое другое время Алика бы расхохоталась над этой фразой и над той серьёзностью, с какой произнёс её Илья. Однако сейчас было не до смеха. Во все глаза Алика смотрела на Илью, затаив дыхание. А он гипнотизировал Сержа. Тот покачал головой и, цыкнув, кивнул:
— Ну давай.
Они отошли в сторону. Телефон всё ещё был в руках Сержа. Распотрошённый рюкзак валялся у лестницы и Алика принялась собирать вещи. Тетрадки, ежедневник, вывалившиеся из пенала ручки, карандаши. Последним Алика подобрала циркуль и, сжав его в кулаке, злобно уставилась на широкую спину Горячева, закрывавшую от неё Илью.
Они разговаривали о чём-то вполголоса, почти полушёпотом. Серж агрессивно потрясал телефоном Алики, Илья невнятно бормотал в ответ. До Алики долетали лишь отголоски.
— …пустяка… ментовка… прямая доказуха… — доносило эхо ровный шёпот Ильи.
— Юзает… не по-пацански… разобраться… — горячо парировал ему Серж.
Колени предательски дрогнули, Алика швырнула циркуль в рюкзак и опустилась на холодные ступени. Стало так тихо, как будто бы никого и не осталось в школе, кроме них троих — Алика на миг показалась себе принцессой в мрачном полупустом замке, которую пленил дракон, а безумный рыцарь решил вступить с ним в бой. «Победитель дракона сам становится драконом», — промелькнула вдруг в сознании строчка из сказочной пьесы. Алика поморщилась и помотала головой: неправда, Илья не побеждал дракона — Илья никогда не станет драконом, не станет таким, как Серж. Но время шло, а Илья всё разговаривал с Горячевым, не меняя спокойного уверенного тона.
— Заплатил… слово дал… не кипишуй…
— …рамсы попутал… она… деньги… — продолжал заводиться Серж.
В голове всё крутились слова Горячева. Алика морщилась, пыталась их отогнать, но вместе с ними всплывали воспоминания: вот Илья, всеми гонимый, прибивается к ней; вот Илья, избитый, доверяет ей своё тело и свою боль; вот они проводят все новогодние каникулы, наведываясь в гости друг к другу; а вот Илью вдруг перестают шпынять и он начинает по углам тереться с приспешниками Горячева, а потом рассказывает ей, какой бесконечной ерундой они занимаются. Вся эта система была выстроена на благо Горячева: чтобы оплачивались вписки, которые он устраивал; чтобы его машина была всегда под охраной; чтобы он получал оценки, толком не учась; чтобы его обожали, уважали, боялись.
Илья всегда над этим потешался, а значит всё, что рассказывал Серж не могло быть правдой! Алика подалась вперёд в надежде разобрать больше слов, Горячев чуть качнулся в сторону, и Илья пересёкся с ней взглядом. Алика сжала руки в кулаки и кивнула: «Ударь его! Ударь!»
Горячев не заслужил разговора — он заслужил боль. За всё, что сказал о ней, об Илье, за то, как дёрнул её за рюкзак, за то, как тряхнул её за плечо, он должен был корчиться от боли у её ног и молить о пощаде. Но Илья опустил голову и продолжил разговаривать, не меняя тона, как с хорошим приятелем.
От этой мысли Алику затошнило. Она хотела бы развернуться и уйти, но на новый телефон лишних денег не было, а потому приходилось ждать.
Громыхнула дверь на третьем этаже. Пружинисто и беззвучно кто-то спускался по лестнице. Шаги застыли рядом с ней.
— О! А ты чего тут?
Алика подняла голову. Рядом с ней на ступеньке стоял Фил Шаховской. Алика разжала кулаки и, подтянув почти расползшийся хвостик, устало улыбнулась:
— Всё списал?
Из голоса испарилась дрожь и надтреснутость. Слова слетали с губ легко и спокойно, как будто они вели вежливый диалог на перемене.
— Всё на-писал, — горделиво поправил он и тут же стушевался: — Я тебе деньгу переведу, не переживай. Спасибо, правда, ты меня прям спасла. Кто бы ещё на русском так талантливо помог…
— Льстец, — прицокнула языком Алика и неопределённо качнула головой.
Обещать помощь, прежде чем увидит свой вариант, Алика никак не могла. Фил переступил с ноги на ногу и уже собирался уходить, но всё-таки спросил:
— Так ты что тут сидишь-то?
— Телефон пытаюсь вернуть.
Алика угрюмо кивнула на угол, где уже шипели друг на друга, как два дворовых кота, Серж и Илья. Фил присел на корточки, прищурился, и синие глаза его потемнели, наливаясь яростью. Он рывком закатал рукава рубашки — осколки голубых пуговиц поскакали по ступенькам — и прорычал:
— Твою мать, заманали эти гады.
Потрёпанный временем рюкзак с надорванной ручкой громко бухнулся на ступеньки. Фил свистнул через губу.
— Э блин, а слабо до меня докопаться?
Добавить комментарий