— Рань-он… — смакует Ви по слогам округлое, дикое, чужеземное слово и содрогается от прокатывающегося по плечам холода.
— Ты чего это? — хмурится Джонни.
Ви мотает головой.
Это слово из языка вудуистов, на самом деле, универсально для Найт-Сити.
Ви для всех раньон — половая тряпка, расходный материал, — желания и требования которого в расчёт не стоит и брать.
Декстер ДеШон не собирался вводить их в «высшую лигу»: ему нужны были два идиота, готовые на самоубийство ради «высшей лиги». И даже если бы всё сложилось иначе, он всё равно пристрелил бы их, чтобы замести следы. «Арасака» не оставила бы безнаказанной кражу прототипа у них из-под носа.
Эвелин Паркер предлагала кинуть Декстера не потому что видела его насквозь и опасалась за Ви, не потом что ей самой был нужен прототип, а потому что исполняла заказ вудуистов и хотела что-то взамен.
Ви соврёт, если скажет, что удивилась небрежному тону и брошенному сквозь зубы имени Эвелин из уст Брижжит, потому что для вудуистов каждый пришедший извне — раньон, которого можно уничтожить без сожаления. Если бы не Джонни в голове Ви, Пласид бы размазал её по стене и никакие её едва освоенные нетраннерские приблуды, никакие попытки вырваться не помогли бы против Сандевистена и нетраннера, практически жившего в сети.
Мама Брижжит остановила Пласида вовсе не потому что не собиралась помогать Ви: им нужна была жертва. Жертва диким искинам, чтобы явилась Альт — новое божество вудуистов.
Впрочем, ели бы не Агент Дозора, Ви даже не дошла бы для мамы Брижитт. Но и тот удалил вирус не потому что её пожалел, не потому что испугался за свою жизнь, а чтобы перехватить сеть вудуистов.
Для всех Ви была не больше, чем приманкой, наживкой, крючком, расходным материалом.
В телефоне висят непрочитанными сообщения от назначившего встречу Такэмуры — но и ему, в сущности, всё равно на оживший труп, подобранный на помойке. Он движим великой самурайской идеей отомстить убийце своего хозяина, а Ви всего лишь средство, источник информации и набор навыков.
Ещё ждёт встречи на пороге Дог-тауна какая-то Сойка: без нормального имени, без внешности, с искажённым помехами голосом, она гарантировала помощь и лишь попросила о встрече в ответ на вопрос, что потребуется от Ви взамен. Ви помнит: личные встречи — это не к добру…
И только лишь Альт Каннингем — остаток сознания любовницы Джонни, полсотни лет болтающийся за Чёрным заслоном, сотканный из нулей и единиц — обещала помочь просто так.
Ви глотает остывший кофе и посмеивается.
В этом городе миллионы людей, которые дышат, говорят, пьют кофе, едят круассаны, работают, людей из плоти и крови, из проводов и имплантов, но никто из них не видит в идущем навстречу прохожем человека. Они все друг для друга раньоны, так что никто и не вспомнит о коллеге, с которым ещё вчера перебрасывался досужими словами о погоде, если однажды он, как Эвелин, уставится в потолок обессмысленными глазами.
И только лишь энграмма — отпечаток сознания террориста двадцать третьего года — готова протянуть Ви бесплотную руку помощи.
— О чём думаешь? — хрипит Джонни.
— А то ты не знаешь, — усмехается Ви и стряхивает сигаретный пепел в пепельницу.
— Эй, я не читаю твои мысли.
Ви недоверчиво кривится и, подобрав под себя ногу, потирает почти неосязаемый шрам на лбу:
— Что не так с миром, если единственный, с кем я могу поговорить по душам, рокер из двадцать третьего года, привязанный к моим нейронам?
— Ты знаешь мой ответ, — посмеивается в ответ Джонни.
Ви закатывает глаза:
— Во всём виноваты корпорации.
— Хочешь сказать, нет?
— Если бы я знала, не стала бы спрашивать.
Ви, в общем-то, всё равно, кто виноват, что человеческая жизнь здесь не стоит и жалкого эдди, но ей отчаянно не хочется снова оказаться на свалке. Она мечтает о малом: когда она окажется на месте Эвелин, пусть ей кто-нибудь закроет глаза и выкурит сигарету на крыше, глядя на пламенеющий закатом Найт-Сити.
Бросив окурок в пепельницу, Ви вытаскивает из портсигара новую сигарету и включает телевизор. На пятьдесят четвёртом канале безразличным голосом вещают о повышении стоимости страхования жизни.
Добавить комментарий